Его годы службы в Советской Армии прошли возле г. Семипалатинск
В российском календаре есть День ветеранов подразделений особого риска. Но отмечать его широко не принято, из года в год он проходит незамеченным для широкой общественности.
29 августа 1949 года в нашей стране состоялось испытание первой атомной бомбы. С того дня испытания нового сверхмощного оружия проводились регулярно. Но почему же неизвестны люди, выполнявшие эту особо важную государственную задачу? Причина в грифе «Секретно», который наложен на всю информацию об использовании атомной энергии в Советском Союзе. Участники подразделений особого риска в своё время подписывали документ о неразглашении государственной тайны. Но сегодня, за давностью лет, они могут рассказать о тех событиях, очевидцами которых стали, выполняя свой гражданский долг.
Ядерные испытания, в которых принимали участие солдаты срочной службы и военные, не прошли без последствий для их здоровья, изменили судьбы. На сегодняшний день в Ашинском районе из числа ветеранов подразделений особого риска в живых осталось всего семь человек. Это житель поселка Кропачёво Иван Отмохов, симчане Владимир Курчатов и Василий Лебедев, миньярцы Александр Колосов и Ахмет Мигранов, жители Аши Мунир Касбулин и герой нашей сегодняшней истории — Пётр Титов.
— В 1971 году, когда мне исполнилось 18 лет, я получил повестку из военкомата, — рассказывает Петр Алексеевич. — Меня призвали в автомобильные войска, наш батальон располагался в 600 км от города Семипалатинск. Раньше мне казалось, что Казахстан — это сплошные степи. Но, приехав на место службы, я увидел горы намного выше уральских: дикие, скалистые, как на Кавказе. Это было диво!
Ещё большей радостью для паренька стал оказавшийся в его распоряжении автомобиль, на котором он ездил в командировки. Что это были за командировки, обозначенные в путевом листе, как «точка №1» или «точка №2», рядовой Титов понял не сразу. Так, по-военному, обозначались точки подземных взрывов. Они напоминали землетрясение, когда почва дрожит, и дребезжат стекла. А радиацию, её ведь не увидишь и не почувствуешь…
— В конце службы командир построил нас, пятнадцать «дембелей», и сказал: «Нужны добровольцы!» — продолжает рассказ Пётр Алексеевич. — Мы молодые были, бесшабашные — шагнули вперед. Хотя, помню, сердце у меня в тот момент ёкнуло.
Петр Титов доставил команду военных и учёных в штатском на место наземного ядерного испытания. До эпицентра самого взрыва оставалось не более восьми километров. Ученые делали свою работу, а водители-добровольцы поднялись на гору, чтобы лучше разглядеть будущий взрыв. Солдатам, также как и ученым, выдали химзащиту, но приказа её надеть не последовало. Ощущения опасности не было совершенно, был будничный день и обычная работа. А потом случился взрыв! В небо взметнулся мощный огненный шар, озаривший всё небо. И танки, что находились в точке взрыва, разлетелись во все стороны, как будто легкие спичечные коробки. Потом раздался страшный гром и треск, и на людей двинулась взрывная волна невиданной мощи, сметая всё на своём пути. Смертоносная сила срывала горы, поднимала их над землёй, надвигала одну на другую, земля, обрушаясь, буквально уходила из-под ног!
— Зрелище было настолько ошеломляющее, что мозг отказывался воспринимать увиденное, — вспоминает Петр Титов, — поэтому ужаса мы не испытали. Глядели на всё как-то отстранённо, словно смотрели кино на огромном экране…
Когда всё стихло, ученые и военные, надев химзащиту, отправились к эпицентру взрыва. Петр вместе с сослуживцами отправился вслед за ними. Было невыносимо жарко, потому что горело всё вокруг, не только трава, но даже почва. Взрыв уничтожил всё вокруг на тысячи метров, воронка от него была подобна огненной бездне…
— Последствия радиации мы вскоре ощутили, — продолжает ветеран, — когда при ходьбе нас стало пошатывать. Передвигались, будто пьяные. Месяц-полтора ушло на восстановление здоровья, затем нас отправили домой.
Пётр Титов вернулся в Ашу, и жизнь его на гражданке сложилась вполне удачно. Он работал водителем в районной газете, затем перешёл на Ашинский метзавод, где трудился до самой пенсии. Женился и вырастил троих сыновей. Когда же, спустя годы, ветеран подразделения особого риска попытался разыскать пятнадцать добровольцев, с которыми вместе участвовал в ядерных испытаниях, узнал, что многих уже давно нет в живых…
— Знаете, о чем я думал, стоя на краю ядерной воронки? — спросил, завершая рассказ, Пётр Алексеевич. — «Какое же мощное оружие есть у нашей страны! К нам теперь никто не посмеет сунуться!» И это переполняющее чувство гордости за свою державу я пронес сквозь годы. И сегодня думаю так же: не будь у России все эти годы данного оружия, её давно бы уже подмяли. И поэтому ни о чём не жалею. Я просто выполнил свой мужской и гражданский долг, когда это было нужно.
Фото Ксении Токушевой
